Бинсвангер Людвиг — родился в германском городе Кройцлингене 13 апреля 1881 г. В молодости он обучался медицине и философии. Он стал учеником Карла Густава Юнга, затем обучался у Ойгена Блойлера в Цюрихе. Приблизительно в это время он и стал приверженцем психоанализа, а в 1907 г. - членом образовавшейся в Цюрихе психоаналитической группы, через три года - президентом Швейцарского психоаналитического общества. Многолетняя дружба связывапа Бинсвангера с основателем психоанализа Зигмундом Фрейдом, на их теплых отношениях не сказался даже последующий отход Людвига от психоанализа к психопатологической феноменологии. В 1929 г. Фрейд написал Бинсвангеру: В отличие от большинства других, несмотря на Ваше интеллектуальное расхождение со мною, Вы не стали разрушать наши личные отношения. Вы даже не догадываетесь, насколько приятно общаться со столь тонко чувствующей душой. Занимающийся психопатологической феноменологией должен, по мнению Бинсвангера, не просто заниматься рутинной работой психоаналитика, представляя себе, что подразумевается под словами, для того чтобы отнести данное анормальное душевное явление к тому или иному виду и роду психических заболеваний. Сам метод работы Бинсвангера коренным образом отличался от метода работы дескриптивного психопатолога, подразделяющего все анормальные душевные явления по классам, родам, видам, которые, в свою очередь, связываются друг с другом посредством сложной иерархической системы признаков. Эта система, противостоящая, по сути своей, царству здорового, и является объектом исследования психоаналитика, изучающего условия ее возникновения в целом или отдельных ее групп, все время размышляя, обобщая и вынося суждения. Согласно же методу Бинсвангера, необходимо обратиться от буквального значения слов к тому, что ими подразумевается, к их глубинному смыслу. Феноменолог также нуждается в дескриптивно описанных признаках или чертах, но они необходимы ему не для использования их в качестве элементов понятий, а для того чтобы, яспользуя их, вновь обращаться к самой вещи, переживанию. Но в данном случае пригодны лишь те признаки, что относятся непосредственно к этому предмету, не отсылая нас к бытию другого рода. Таким образом, мы подходим к анализу феноменов, которые показывают лишь такие определенности, что относятся непосредственно к самим феноменам. Существенным же при феноменологическом наблюдении подобного рода является то, что аналитик усматривает не какой-либо изолированный феномен, а всегда выражающий или проявляющий конкретную личность. В особенностях феномена дает о себе знать поврежденная личность, и, в свою очередь, исследователь видит сквозь призму феномена внутреннее содержание личности. Размышляя о различии методов научного и феноменологического познания, Бинсвангер обращает внимание на то, что способом чистого дескриптивного познания является не деятельность с предметами внешнего мира, безосновное произвольное конструирование, но обращение к самим сущностям, формам чистого сознания, и выработка наилучшей методологии этого обращения. Бинсвангер стал главным врачом санатория в Кройцлингене, где и начал разработку нового подхода, основывающегося на экзистенциальной философии. Людвиг пытался применить экзистенциальную философию Хайдеггера к психологии, психотерапии и психоанализу. В создаваемом таким образом анализе существования научное понимание человека базируется на интегральной структуре его бытия, лежащей в основе всех психических сознательных и бессознательных процессов. По мнению Бинсвангера, аналитик должен понять эти экзистенциальные структуры и их соотнесенность с жизнью пациента. Тогда становится понятной и история жизни данного человека и его функция; не понимающий функции своей жизни <<спит>>, и только активность может помочь в осуществлении жизненной функции. Аналитик должен создавать партнерские отношения с пациентом и пытаться помочь понять то, как жизненные события вызывают неудачи в реализации жизненной функции пациента. Принципу Хайдеггера быть в миру Бинсвангер противопоставляет принцип любви как умения выйти за ограничения мира. Мартином Хайдеггером, заочным учителем Бинсвангера, в его главном произведении были изложены два фундаментальных принципа: во-первых, то, что бытие человека как Dasein есть бытие-в-мире; а во-вторых, то, что становление человека как личности есть трансценденция, преодоление мира. Эти два принципа и стали краеугольным камнем, на котором Бинсвангер и задумал возвести здание онтологической антропологии. Однако при этом Людвиг дал своеобразную трактовку собственного призвания Dasein как любви, а трансцеденция интерпретировалась им как чрезвычайность любви. Вопреки мнению Хайдеггера, Бинсвангер смело пытался доказать, что не только страх и трепет являются единственными экзистенциальными возможностями, причастие к которым только и преосуществляет несобственное бытие в бытие собственное. Всякое феноменологическое рассмотрение психопатологических явлений, по мнению самого Бинсвангера, не занимаясь разделением психопатологических функций по видам и родам, в первую очередь направлено на существо личности больного, которое и представляется нам в его мировоззрении. Мы можем вполне наглядно представить себе отдельные феномены, в самом начале - чувственно-конкретно, а затем все более абстрактно. Но переживающая личность в каждый момент сопричастна как самому этому вполне конкретному феномену, так и абстрактному содержанию его сущности. Между феноменом и личностью можно увидеть точно фиксируемые сущностные взаимосвязи. Феноменолог старается вникнуть в значения, которые он черпает из речевой деятельности больного, пытается сжиться со смыслами, заглянув сквозь дискурс на представленный им феномен. И, таким образом, исследователь может узреть за каждым отдельным переживанием тот личностный фон, на котором разворачивается сокровенное внутреннее, личностное содержание. Основная заслуга Людвига Бинсвангера перед психологией заключается в том, что он первым положил в основание терапии душевных болезней рассмотрение присущего больному способа быть человеком. Такая, казалось бы, сугубо философская задача, как мышление о бытии, становится одним из основных компонентов исцеления от душевных болезней. В ходе постепенного развития своей теории великий психолог пришел к выводу о необходимости перехода от анализа Я как изучения замкнутого в себе психического, как предмета психологии, к Мы как анализу собственно человеческого способа бытия в мире, того собственно личностного, в чем сокрыта возможность существования человеческого Я. Таким образом, традиционный интерес методологического определения предмета психологии сменился направленностью на проникновение в существо изначального переживания и того, на чем основывается само это переживание, - первоначальной интуиции Dasein, или бытие-в-мире и его основные формы. В марте 1919 г. Бинсвангер был выбран в правление нового Швейцарского психоаналитического общества. Когда он, спустя несколько лет, стал президентом Швейцарского общества психиатров, то добился избрания на свое место вышеупомянутого Зигмунда Фрейда. Дружба этих двух великих психоаналитиков не прерывалась до самой смерти. В своем письме Бинсвангеру от 8 октября 1936 г. Фрейд так писал о взглядах коллеги: Естественно, что я не разделяю ваших взглядов. Я всегда находился в партере и подземных переходах. Вы же утверждаете, что достаточно сменить угол зрения, и можно увидеть верхние этажи... В этом вы отличаетесь консерватизмом, я же имею дух мыслителя-бойца. Но, по-видимому, здесь мы плохо понимаем друг друга. Наш спор может разрешиться только столетия спустя. Скончался Бинсвангер 5 февраля 1966 г. в своем родном городе Кройцлингене. По мнению современных исследователей, неприятие психоанализа учеными феноменологической школы было связано не с содержательной стороной психоанализа, ас механистическим детерминизмом, ассоционизмом и гипостазированием своих гипотез. Большая часть фактов и наблюдений, собранных Фрейдом, не просто беспредпосылочны, что является основным методологическим принципом феноменологов, а тенденциозны и имплицитно содержат положения доказываемой теории. Этот психологизм приводит порой к релятивизму и спекулятивным построениям, не имеющим никакого отношения к реальности. Критика психоанализа была для феноменологии разрушением господствовавшей в то время естественно-научной парадигмы, и в этом разрушении феноменологии принадлежала главенствующая роль.