Логический позитивизм — он сравнительно быстро сошел с философской сцены, но успел оказать такое влияние на психологию и смежные науки, последствия которого ощущаются не только сегодня, возможно, будут ощущаться и в будущем. Основные идеи логического позитивизма сформировались в ходе проведения в 1920-х гг. семинаров группой философов и ученых, объединившихся под названием «Венский кружок». Они пытались опираться на фундамент, заложенный физиком Э. Махом, отстаивавшим новую философию естествознания, а фактически новую философию науки.

Сам термин «логический позитивизм» был введен Г. Фейглем и Блумбергом в качестве итогового выражения полного множества развитых этим направлением концепций. Логический позитивизм возглавил крестовый поход против большинства влиятельных философских школ, и в первую очередь против метафизики. Вскоре круг мишеней для критики расширился, включая новую область — психологию, переживавшую в то время период быстрого роста. Главная цель этой критики была позитивной: изыскать способ объединения всех наук, опирающегося на эмпирические факты и четко определенный набор теоретических положений. Логические позитивисты убеждали своих коллег: «Мы никогда не придем к правильным ответам, если будем тратить большую часть своих усилий на неправильно сформулированные вопросы». Принцип верификации стал, возможно, самым эффективным оружием в этой попытке ниспровергнуть распространенные псевдовопросы и псевдоутверждения. Айер так характеризует этот принцип: «Предполагается, что принцип верификации снабжает нас критерием для определения того, является ли предложение значимым (имеющим строгий смысл) или нет. Простой подход к формулированию такого критерия заключается в следующем: предложение имеет точный (буквальный) смысл тогда и только тогда, когда суждение, которое оно выражает, можно проверить либо аналитически, либо эмпирически». Важно отметить, что этот принцип приложим не к внешней действительности (на этот счет позитивисты имели свои сомнения), но к форме конструируемых нами предложений. Основное внимание было направлено на логическую структуру словесных (или мат./символических) формулировок. Что, например, можно сказать о таком предложении: «Дождь или идет здесь, или нет»? Это конкретное предложение нельзя назвать «неверным» или «ложным»: именно невозможность доказать истинность или ложность этого предложения обнаруживает его бесполезность. Реальные примеры из философии или из других наук редко имеют такую простую форму, и требуется немало усилий, чтобы определить, имеешь ли дело с аутентичным утверждением (т. е. с таким, которое можно доказать или опровергнуть) или с замысловатым лингвистическим маскарадом.

Между сторонниками логического позитивизма не было единства во взглядах на то, какие именно утверждения можно считать удовлетворяющими критерию верифицируемости. Большинство из них придерживались умеренной точки зрения, согласно которой утверждение аутентично, если его в принципе можно подтвердить. Постепенно принцип верифицируемости трансформировался в понятие «проверяемости» или «подтверждаемости». Возможно, оригинальный принцип оказался чуть более успешным, чем этого хотелось бы, предъявляя такие требования, которым с трудом могли соответствовать даже формулировки точных наук. На психологию логического позитивизма и аналитическая философия оказали большее влияние, чем принято думать. Эти критические философские доктрины, внимание которых было направлено на структуру вопросов и ответов, являясь наиболее популярными в то время, когда создатели современной психологии начинали свою научную деятельность. В психологии начали множиться так называемые «микромодели»: узкие, замкнутые системы утверждений о высокоспецифичных явлениях, обычно связанных с ограниченным набором эмпирических процедур. Узнав о существовании множества отношений, в которых могут искажаться сложные утверждения, психологи утратили вкус к созданию крупномасштабных теорий. Область психолингвистики продолжает опираться в своих исследованиях и формулировках на сознание, поощряемое, отчасти, логическим позитивизмом. И последнее. Не следует смешивать логический позитивизм с более ранним философским подходом, который также использовал этот ключевой термин. О. Конт предложил всеобъемлющую систему под названием «позитивная философия». Это тоже был предвидящий, антиметафизический подход, продиктованный сильным беспокойством о будущем человечества в мире с тенденцией к росту индустриализации и раздробленности, но исторически он не имеет ничего общего с идеями членов Венского кружка.