Сикорский Иван Алексеевич (26.05.1842—1[14].02.1919), выдающийся русский ученый-психолог, теоретик национализма, активный общественный деятель, эксперт на процессе по расследованию ритуального убийства А. Ющинского. Родился в семье священника с. Антоново Сквирского у. Киевской губ. По воспоминаниям сына Игоря, семья у деда «была большая — шесть сыновей и шесть дочерей, и И.А. был шестым. С самого раннего детства он отличался вдумчивостью, был серьезен, мало принимал участия в играх братьев и сверстников. Очень рано, почти самостоятельно, научился читать и читал по целым дням. Книг в то время, в особенности в деревне, в бедной семье священника было немного, и И. А. читал все книги, какие мог найти: молитвенники, календари, учебники». Учился в Киево-Софиевском ДУ, Киевской ДС. Весной 1862 блестяще выдержал экзамены на аттестат зрелости при 1-й Киевской гимназии, и в виде особого исключения был зачислен на естественный ф-т Ун-та св. Владимира стипендиатом этой гимназии. В мае 1863 перевелся на медицинский ф-т, который закончил с отличием, получив 21 окт. 1869 степень лекаря, был оставлен при ун-те для приготовления к профессорскому званию. Сикорский избрал своей специальностью патологию душевных и нервных болезней. 6 марта 1872 получил степень доктора медицины. 1 марта 1873 был командирован в С.-Петербург в клинику душевных болезней при Медико-хирургической академии, которой руководил проф. Балинский, в Киеве не было отдельной кафедры по психиатрии и нервным болезням. В 1880 назначен чиновником особых поручений при начальнике Главного управления военно-учебных заведений с оставлением на службе в Медицинском департаменте МВД. В 1882 удостоен звания приват-доцента психиатрии и нервных болезней и назначен штатным ординатором психиатрической больницы Николая Чудотворца ведомства императрицы Марии. С 1 янв. 1885 экстраординарный, а с 1889 ординарный профессор по кафедре систематического и клинического учения о нервных и душевных болезнях Киевского унта. 28 дек. 1890 назначен консультантом Максимилиановской лечебницы. Сикорский первым в мировой науке в 1880 применил экспериментальный метод наблюдения над умственной работой учащихся в школах и приобрел в иностранной и русской литературе имя основателя экспериментальной педагогики. Стал одним из основоположников детской психологии и детской психопатологии. Автор более 70 научных трудов по психиатрии, психологии, неврологии, ряд его работ посвящен исследованию влияния алкоголя на здоровье и психику. Член ряда иностранных ученых обществ, Общества русских врачей, председатель Киевского психиатрического общества, почетный член Киевской ДА. Основатель (с 1896) и редактор журнала «Вопросы нервно-психической медицины и психологии». Принимал участие во 2-м съезде Общества русских врачей (1891), в Конгрессе по гигиене и демографии в Женеве, в Московском съезде психиатров (1911). За свои ученые труды получил почетный отзыв по воспитанию от Конгресса в Льеже, удостоен премии Юшенова от Военно-медицинской академии (1907). С 1911 69-летний Сикорский прекратил чтение лекций в ун-те, но продолжал заниматься научной работой на дому. Сикорский был также активным общественным деятелем. В разные годы он состоял директором Киевского попечительного комитета по тюрьмам; председателем Юго-Западного общества трезвости; членом правления Киевского общества борьбы с детской смертностью; председателем Киевского общества покровительства лицам, отбывшим наказание и беспризорным детям; председателем Фреблевского общества для содействия делу воспитания; членом правления Общества скорой медицинской помощи в Киеве; председателем Общества вспомоществования студентам при Ун-те св. Владимира; консультантом при больнице им. С. А. Лихаревой. Он основал в Киеве Врачебно-педагогический институт для умственно отсталых детей (1904) и первый в мире Институт детской психопатологии (1912). Принимал участие и в деятельности Киевского Клуба Русских Националистов (ККРН), где нередко выступал с докладами. Так, 8 апр. 1910 на общем собрании ККРН Сикорский прочитал доклад на очень важную тему «О психологических основах национализма». Он, в частности, отмечал: «Национализм и национальное чувство — это закон природы. Каждая раса, каждый народ имеет свой тип, свой комплекс физических и психических особенностей... Природа требует от человека верности его расовым и национальным особенностям и только за эту верность, за эту биологическую добродетель награждает народы физическим и душевным здоровьем, последствием которого является многочисленность и величие народа... Нарушение закона природы о верности национальным качествам народа, т. е. денационализация, отрешение народа от самобытности своей, природа страшно карает тем разрушением физического и душевного здоровья народа, которое называется вырождением. Таким образом, национализм, по существу своему, являющийся охраной качеств народа, приобретенных в течение бесконечного преемства поколений, представляет собой настроение не только законное, но и естественное, глубоко необходимое и единственно здоровое». 12 ноября 1910 на собрании русских избирателей, посвященном выборам в Городскую думу, Сикорский произнес весьма прочувственную речь, в которой с чувством радости и удовлетворения отмечал то обстоятельство, что городские выборы впервые производились под русским национальным знаменем. Он говорил: «На Киев смотрит вся Россия. Петербург никогда не имел значения руководителя национальной жизни России. Москва после 1905 г. также утратила нравственный авторитет в глазах национально-русского общества. Значение центра русской национальной жизни начинает переходить к Киеву и на киевлянах лежит высший долг перед городом и родиной: мы должны укреплять возникшую здесь русскую твердыню. Пора нам сказать: мы — сыны великого народа и здесь в историческом Киеве, хозяева — мы! Городское управление матери городов русских должно быть русским... Мы должны решительно сказать: мы — русские, и Киев — наш... Я, как человек старый. По сравнению с большинством присутствующих здесь, могу сказать одно: «Я вас благословляю! Идите смело и дружно и никому не уступайте своего первородства»... Состав нынешней думы надо решительно обновить. Необходимо поддержать на выборах купечество. Надо, чтобы Киев богател, но богател, как национально-русский центр...». В 1912 патриотическая общественность Киева отметила 70-летие Сикорского. В одном из адресов отмечалось: «Иван Алексеевич Сикорский неизменно обнаруживал в общем направлении своей деятельности просвещенный патриотизм и преданность началам русской государственности». 3 июня 1912 Киевский губернский отдел Союза Русского Народа (СРН) направил для чествования ученого депутацию в составе И. О. председателя отдела свящ. М. П. Алабовского и членов отдела И. А. Жеребцова и Е. А. Соболева. В адресе, который поднесли своему единомышленнику монархисты, в частности, говорилось: «Круг явлений, ставших предметами Ваших ученых трудов или Вашей общественной деятельности поражает широтой и разнообразием: и высокие проявления духа религиозного, как например, в лице о. Иоанна Кронштадтского, и болезни этого духа, например, в лице сектантов-малеванцев и художественные и литературные творения русского гения (собор св. Владимира, Пушкин и др.), и отрезвление народа через посредство учрежденного Вами Юго-Западного общества трезвости, и вопросы воспитания нормальных и ненормальных детей <...>, и начавшаяся в последние годы оживленная работа патриотических организаций, все это и многое другое привлекло Ваше просвещенное внимание, все освещалось со столь свойственным Вам ученым беспристрастием и вдумчивостью, и во всем Ваше участие оставляло более или менее глубокий благотворный след». Являясь сотрудником газеты «Киевлянин», Сикорский не раз публиковал в ней статьи, в которых живо откликался на события общественной жизни, отстаивая монархические идеалы. Сикорский подтвердил свою репутацию беспристрастного ученого и бесстрашного русского патриота в ходе расследования обстоятельств убийства Андрея Ющинского. Несмотря на травлю и угрозы он не побоялся подтвердить своим авторитетом заключение о ритуальном характере убийства христианского мальчика. Его экспертиза во многом повлияла на вынесение вердикта присяжными о ритуальном характере убийства. Его оценки были точными и определенными: «Убийство А.Ющинского было совершено не душевнобольными, а лицами, привыкшими к убою животных, с целью, быть может, расовой мстительности, а еще вернее — в виде религиозного акта». Более того, он предлагал рассматривать ритуальное убийство А.Ющинского в контексте особенностей национального облика еврейского народа: «Евреи вносили свою долю участия во все культуры, и тем не менее ни одна не создана и не проникнута их духом... Ренан говорит, что у евреев как расы, вообще нет призвания ни к науке, ни к искусству, за исключением музыки... Самобытное национальное творчество Израиля как будто совершенно угасло и стало искать себе вдохновения в национальных идеалах тех народов, с которыми Израиль сожительствует. Еврейские талантливые и одаренные натуры в России (Левитан, Антокольский) изображали чуждую им высшую жизнь, собственно же еврейская душа не находит в них для себя отражения. Возвышенно-пламенных речей Исайи и глубокого лиризма Иеремии не дает позднейшая литература избранного народа... Наиболее острым ребром в палестинском характере выступает отсутствие идеализма и вытекающая из того простота и вульгарность натуры». Скончался в Киеве вскоре после захвата его большевиками и начала страшных чекистских злодеяний, когда был уничтожен весь цвет русской национальной интеллигенции. Особенную жестокость проявляла ЧК, состоявшая почти сплошь из еврейского элемента, к людям, причастным к расследованию ритуального убийства А.Ющинского. Есть сведения, что и Сикорского пытались арестовать или даже арестовали, но вскоре выпустили. Его сын Игорь (1889—1972) стал известным конструктором и строителем самолетов и вертолетов. В эмиграции он поддерживал близкие отношения с государственным деятелем и публицистом кн. Н. Д. Жеваховым, который был воспреемником одного из сыновей конструктора. Он свидетельствовал о кончине отца: «Несмотря на тяжкий физический недуг, И. А. жил высшими духовными интересами, слушал чтение, диктовал, заканчивал редактирование «Психологической хрестоматии». Спокойно и кротко готовился к исполнению «последнего, как он говорил, долга человека на земле» — к смерти».